«Переменка» к лучшему

Два года назад Павел Богатырев подумать не мог, что станет директором одной из старейших общественных организаций Хабаровского края. По специальности экономист, он строил карьеру в  бизнесе и никуда уходить не собирался. Все решил случай и родственные связи.

   

Имена детей и их родителей изменены, все совпадения случайны.

 

 

Не выдержал и сломался

Предыдущим директором детско-родительского клуба «Переменка» или АНО «Социально-психологическая служба поддержки семьи «Возрождение семьи» на протяжении 15 лет была Пашина мама, Журавлёва Наталья Андреевна. Это не приют и не какой-то кружок, а место, куда за помощью приходят семьи, которые готовы решать свои проблемы и готовы учиться. Проблемными семьями Наталья Андреевна занималась практически всю жизнь. А потом вдохновила на это своего сына. 

Фото из личного архива, Павел с матерью

Оставить свою должность Наталья Андреевна решила из-за проблем со здоровьем и переездом в другой город, где она чувствует себя лучше. Наталья всю жизнь помогала чужим детям. Несмотря на её стрессоустойчивость, её часто посещали приступы паники, что сильно сказалось на её здоровье. Когда стало понятно, что руководить “Переменкой” некому, а подопечные семьи все так же нуждаются в помощи, Павел принял это сложное решение - стать директором некоммерческой организации. Он говорит, что именно мама мотивировала его к помощи трудным семьям и детям:

— Есть немало семей, попавших в трудную жизненную ситуацию, сложно представить, сколько нужно сил на то, чтобы со всем этим справляться. Мне кажется, что у меня бы не хватило. Я абсолютно понимаю те семьи,  которые начинают пить с горя или по другим причинам, это одно, но им же можно помочь выйти из этой ситуации. Мы, к сожалению, полностью помочь не можем, всё-таки медицина тоже должна оказывать определенные услуги, кодировать, к примеру... А есть семьи, которые начали пить как раз из-за того, что у них что-то произошло — потеря кормильца, детей забрали... сложно человека винить, если он просто не выдержал и сломался. Понимаю, что и со мной могло произойти то же самое. Им же просто нужно помочь с этим справиться.

Главное — результат?

Для «Переменки» главная миссия — больше дружных и счастливых семей. Здесь стараются помочь семьям сблизиться, добиться понимания между родителями и детьми, в чём-то разнообразить жизнь, устраивая праздники: День семьи, День матери. Для детей проводят мастер-классы, творческие игры, для родителей есть «Родительская школа». Там взрослых учат «как правильно жить».  Коллектив в организации немногочисленный, но дружный, истории семей знают наизусть и готовы их рассказывать.

— У нас даже есть хороший результат — Елена, одна из мам, у нас недавно замуж вышла. Жила-жила в гражданском браке, старшему мальчику 8 лет, младшей девочке годика 1,5. Я думаю, именно эта школа как-то помогла ей в этом решении. — поделилась воспитатель Евгения.

В «Переменке» помогают семьям по двум направлениям — тяжелая жизненная ситуация и социальная адаптация. Оказывается, с трудной ситуацией справиться проще. Дети же с проблемами в социальной адаптации нуждаются в длительной психологической и педагогической помощи, поэтому очень медленно приходят в себя. Они могут начать обижать другого человека из-за собственных комплексов. Часто это зависит от отношения родителей к детям, особенно, когда мама в своё время «недолюбила» ребенка.

— У нас сейчас есть мальчик такой — острый вопрос. Артём. Когда мы с ним вдвоем, он ко мне тянется, он мне и помогать во всем готов, и пылесос почистить, и посуду помыть, но когда рядом появляются другие дети — всё, он переходит на личности, как с ним дома обращались раньше, так и он так делает: «Вот ты толстая, ты такая-сякая!», так гнобит, гнобит… пытаясь привлечь к себе внимание. Он даже маму свою раздражает. Она там пытается свою личную жизнь устроить, у неё есть другой ребенок, а этому просто не хватает материнского внимания. Вот ему 9 лет, а он выглядит старше, у него проблемы с лишним весом, куча комплексов. У нас много таких «кднщиков», которые стоят на учете в КДН [Комиссия по делам несовершеннолетних]. Есть семьи, которые стоят там на учете из-за родителей, а есть и те, которые стоят по вине ребенка, который совершил какое-то преступление. У нас и такие есть...

Мгновенный результат виден только тогда, когда помощь материальная, к примеру, вещами. Что касается психологического состояния детей — это ощутимо не менее, чем через год. В «Переменке» работают с детьми примерно с 8-летнего возраста. Для таких ребят результат работы воспитателей и психологов будет виден в 14-15 лет. Это тот возраст, когда ребенок находится в группе риска в плане поведения и выбора окружения.

Чтобы работать с ребенком эти 4-5 лет, приходится постоянно искать финансирование, гранты, проекты, субсидии - все эти слова в «Переменке» пришлось выучить.

– Вот программа кончилась, а он продолжает ходить, и ведь его не выгонишь. У нас, допустим, грант. Он у нас по возрасту и по статусу подходит, мы его прикрепляем к гранту, так и выкручиваемся.

Сейчас в «Переменке» реализуют грант «Кулинары» и «Блогеры». Для этого было закуплено оборудование — печь, вытяжка, холодильник. Так «в полевых условиях» детей обучают здесь кулинарии. На момент интервью, уже прошли два мастер-класса:

— На первом мы делали пирожное «Картошка», а на втором - «Маффины». Мы пекли, доставали, ставили на стол, фартуки у нас есть, посуда одноразовая. На телевизоре смотрели сначала мастер-класс, продукты, последовательность действий, а потом на практике повторяли, делали, выпекали. Очень даже удачно и вкусно было. А по части блогинга просто в соц.сетях фотографии выкладываем того, что дети делают.

Всякое бывает...

«Переменка» открыта для всех: сейчас здесь числятся 4 иностранных семьи, с ближних азиатских стран. Все они проходят по программе социальной адаптации: русский язык знают плохо, у них мало друзей в городе, проблемы со сборами документов для прописки. Из-за языкового барьера и неправильной расстановки ударения и интонаций над ними смеются другие дети – справиться с таким отношением в одиночку сложно.

— Они тут общаются, уже понимают язык, Нурбек с Кичбеком вообще хорошо прижились. У меня даже мой старший ребенок, когда приходит со мной на работу, считает, что Кичбек самый лучший друг для него. Здесь нет никакой предвзятости, все дружно общаются на равных — уверяет Евгения.

Обстановка в клубе доброжелательная, и всех трудных детей к этому здесь приучают. Если между ребятами возникают конфликты, натянутые отношения, то поменять время в расписании, чтобы они не сталкивались, — не проблема. Чаще всего мальчики и девочки находят общие занятие и интересы. Бывают случаи, когда дети между собой говорят на личные темы, откровенничают.

— Недавно собралось пятеро детей в кружок, — шепчет Евгения, — сидят они и спрашивают друг друга «А у тебя есть отец?», «Нет». «А твой папа где?», «А мой в разводе, в другом городе живет, а твой?», «А мой умер, а твой?»... и вот они впятером сидят, а я нечаянно услышала, и у них такой разговор. Один из ребят в итоге заплакал...

«Я сам рос без отца»

— Я тоже рос без отца, и сейчас на текущий момент мне 28 лет — всё равно остался свой след.

Отец ушёл из семьи, когда Павлу было 7 лет. Он остался жить с мамой и старшей сестрой. Сейчас он не поддерживает с ним общение и толком не знает, где он и что с ним, хотя предпринимал попытки его найти. По воспоминаниям Павла, отсутствие отца в годы взросления ощутимо отразилось на нем:

— У нас дома лежат старые фотографии, с его студенчества, он в каком-то стройотряде был, и вот фотография, где он кирпичи кладёт… помню, когда я увидел её, я заплакал. Не знаю, понятно, что это какая-то грусть была, тоска… Не знаю, почему это произошло.

Павлу нравится делать что-то своими руками, ремонтировать мебель и прочие предметы. Ему, как директору общественной организации, эти качества пригодились. Так он собственными руками установил каждую полочку для детских книжек и настольных игр, смастерил выдвижную перегородку, чтобы время от времени можно было отгородить рабочий стол от прохода к детским комнатам. Уже экономия. Тем не менее, гордиться собой и признавать какие-то успехи Павел не любит:

— Я же говорю, у меня нет успехов (смеется). Если б не мама, вообще бы ничего не было. Я не говорю про себя (смеется), а про то, что есть сейчас — семья, руководство «Переменкой» и так далее. Она меня ко всему подталкивала, мотивировала. Я был лентяем. Было бы стыдно, если бы я вылетел из вуза, когда мама трудилась, не покладая рук. 

Подростком Павел никогда не испытывал ревности, когда его мама уделяла больше внимания другим детям. Наоборот, он с этими же детьми постоянно ездил куда-то, периодически присутствовал в организации. Он понимал, что это её работа, что ей это нравится:

— Она и учителем была, и в яслях работала. Я даже помню, что в детстве оставался в садике по ночам, в то время это было нормально. Естественно у меня не было никакой ревности.

Фото из личного архива, Павел с матерью и дочкой

Сейчас у Павла есть своя семья — жена и дочка Аполлинария, ей год и 8 месяцев. Свою жену Павел считает понимающей, мудрой и отзывчивой, она иногда помогает ему в работе, даёт  советы, если он просит. Оба мечтают о большой и крепкой семье, хотят еще как минимум двух детей. Практически ни о чем в своей жизни Павел не жалеет. Единственное, что он хотел бы изменить — стать ближе с мамой и сестрой:

— Я понимаю, что у нас абсолютно не идеальные родственные отношения и с сестрой. Мы по сути выросли одиночками. Да и мама за всё время устала опекать детей, хотя она любит это делать, делает и причем чрезмерно.

Трудный возраст

— Самый трудный возраст — 14-15 лет, — считает Павел. — Мне вот в таком возрасте вообще казалось, всё отлично — мама кормит, мама поит, друзья есть, что горевать? Ходи вон, по гаражам лазь и всё. А у них есть какие-то вопросы, сложности.

Павел с Евгенией рассказали про мальчика — по-свойски Гурешев, — его семья проходила по программе социальной адаптации. Этот интересный «пацан» был задирой, но сейчас результат налицо. Его мама однажды совершила проступок и их семью поставили на учёт. Раньше мальчик был как оголенный нерв. Другие дети ему лишнего слова сказать не могли, он сразу заводился, волосы дыбом, вылетал из кабинета. Не мог работать в коллективе: его раздражало, когда другому ребенку уделяли больше внимания, а ему одному недостаточно было и двух воспитателей.

— Потом постепенно через групповые игры, общение и творчество всё образумилось... — добавила Евгения. — Сейчас его мама рассказывает, что у него девушка появилась. Школу перестал пропускать, оценки улучшились, стал ответственнее. Видно, что он уже совершенно иначе себя ведет, в коллективе хорошо общается.

Дети, кроме как в центр, практически никуда не ходят. Есть исключения, кто-то из мальчишек борьбой занимается, но основная масса никакие секции и кружки не посещает. Они либо там надолго не задерживаются, либо у них нет возможности или денег туда ходить.

— Одна девочка у нас есть, очень хорошо поёт, мы ей говорили, мол, сходи и запишись в кружок пения, а она говорит: «Я там уже была, меня оттуда выгнали». Потому что у неё всё вперемешку — и сложная жизненная ситуация, и социальная адаптация. Если с «тяжелой» еще можно как-то справиться, мама там тянется, то вот с адаптацией ещё работать и работать. Вот она говорит, что её выгнали, а мы тут терпим таких детей и изо всех сил им стараемся помочь: и кислородные коктейли — пожалуйста, и чай — пожалуйста, и беседы с психологом. И есть элементы сенсорной комнаты, можно посидеть, посмотреть, как фонарики горят, расслабиться, успокоиться. А вот в кружках и секциях таких детей не хотят видеть, показал свой характер — всё, до свиданья. Им же выгоднее взять спокойного, покладистого ребенка, без проблем.

Корень «зла»

«Переменка» находится на «пятой площадке», и все дети в основном живут здесь. Раньше этот район Хабаровска считался разбойным. И именно здесь находятся люди, которым детско-родительский клуб может помочь. Те, кто 15 лет назад стали первыми подопечными организации, сейчас приводят своих детей на занятия, берут консультации у психолога и с готовностью решают свои проблемы.

Чтобы и дальше оказывать помощь бесплатно, АНО “Возрождение семьи” вошли в реестр поставщиков социальных услуг

[прим. Поставщик социальных услуг - это некоммерческая организация, которая воспользовалась правом оказывать социальные услуги наравне с бюджетными учреждениями социальной сферы и получает возмещение понесенных затрат за счет средств краевого бюджета]

— Мы сотрудничаем с 72-й школой, в лицее «Ритм» про нас знают. В основном к нам приходят по рекомендации к психологу и потом у нас остаются. Потому что оказание экстренной психологической помощи у нас может быть здесь и сейчас без получения программы. Есть те, кто по социальной адаптации приходит. Вот у нас девочка Аля. Курит, употребляет, там ещё 14 лет нет, а мама уже не может с ней справиться, у неё там четверо детей еще. Ей не до Али. Она её привела за руку, лишь бы куда-то «засунуть». Им же так хочется просто отдать ребенка, а там с ним что-то сделайте, чтобы из него что-то хорошее вышло. — Отметила Евгения.

Чтобы получить деньги за оказанную помощь, сотрудникам «Переменки» нужно потратить не один килограмм бумаги на отчеты. Некоторые дети не имеют друзей, но именно компания для ребенка очень важна. Часто в «Переменку» подростки приходят группами, потому что дома собираться запрещают родители, а здесь всегда есть занятие для каждого, работает телевизор, планшеты, настольные игры и горячий чай.

— Пока ребенок к нам ходит мы знаем, что всё нормально. Раньше программы Министерство социальной защиты давали на три года, а сейчас всего от трех месяцев до года! А что можно за три месяца сделать? Вот сегодня, к примеру, срок закончился, а завтра мы чисто юридически уже не можем его [ребёнка] принять, ответственность не можем нести, если куда-то вывозить. Нам не компенсируют предоставляемые услуги, но мы все равно не отказываем детям и пытаемся их привлечь к интересному досугу. Но мы никого не выгоняем, что для нас, конечно, в убыток, ну а что поделать? К сожалению, мы пока не нашли поддержки нашей работы со стороны коммерческого сектора.

Поначалу даже психологу и воспитателю не всегда понятно, насколько всё у той или иной семьи запущено. Многие зачастую скрывают самые важные ключевые моменты. Придёт мама, скажет, что ребенок плохо учится и всё. Но потом могут открыться новые подробности: ребенок по ночам не спит, зависим от компьютерных игр, отличился где-то в социальных сетях, его семья стоит на учете в КДН, имеется справка у невролога, в худшем случае, с каким-то диагнозом. Но сложно не только оказать помощь, но и доказать, что эта помощь действительно нужна. Разночтения есть и в  определениях “сложных жизненных ситуаций”:

— Вот если в семье погибает отец, остается мать с ребёнком, пусть у нее хоть и хороший доход, всё равно это трудная ситуация, потому что в семье стресс, ребенок растет без отца, он страдает. А сейчас отбирают так — для министерства главное, чтоб доход не превышал полутора прожиточного минимума. — пояснили Павел и Евгения. Мы приносим в комиссию разные сведения, которые уже узнали про семью, а нам потом только результат приходит — «этому полгода на психолога», «тому три месяца адаптации»... всё настолько субъективно.

Мечты о лучшем

Павел уверен, что его жизнь так или иначе будет связана с помощью людям, вне зависимости от того, как она повернется.  

— Хотел бы я быть бизнесменом и заниматься любимым делом. Был бы у меня бизнес, я бы вкладывал деньги сюда — в «Переменку», потому что я понимаю, что банально, но людям нужна поддержка. Именно будущее человека зависит от того, как он провел свое детство. Поэтому детство нужно сделать максимально счастливым, приятным. Я хочу постоянно присутствовать в работе, пусть даже не в качестве директора. Чем больше счастливых детей сейчас — тем лучше наше будущее.